Как многое в современной Великобритании, здание страхового общества «Ллойдс» представляет собой органичное сочетание давних традиций и новых веяний. Начнем с уходящей корнями в глубь веков истории самой компании. Она была основана в далеком 1678 году. Умело лавируя в особенностях страхового рынка Соединенного Королевства, за триста лет существования «Ллойдс» превратилась в авторитетнейшую страховую биржу страны. Очевидно, что за время роста и процветания ей приходилось располагаться в различных зданиях.
К 250-летию со дня основания компания решила обзавестись собственным просторным офисом. В 1928 году в Сити, по адресу: Лиденхолл-стрит, 12, было построено первое здание «Lloyds». Его хватило почти на полвека, но к следующему, уже трехвековому, юбилею компания разрослась настолько, что возникла острая необходимость в новой постройке.
Несмотря на то что в 1958 году для «Ллойдс» было сооружено еще одно офисное здание напротив старого (на Лайм-стрит, 51), приняли решение о возведении новой единой штаб-квартиры компании. (Впоследствии здание на Лайм-стрит оказалось продано и демонтировано, а на его месте в 2004-2008 годах сэр Норман Фостер возвел 26-этажное здание для «Уиллис групп»).
[otw_is sidebar=otw-sidebar-1]
Компания «Ллойдс» провела архитектурный конкурс, в котором приняли участие такие именитые фигуры, как Н. Фостер, Й-М. Пей, компания «Аруп» и другие. По его результатам строительство главной штаб-квартиры было поручено Ричарду Роджерсу, к тому моменту уже сделавшему себе имя на парижском проекте Центра Жоржа Помпиду. Строительство нового высотного здания началось в 1978 году на месте прежнего офиса «Ллойдс» в Сити.
Давний диалог и определенное соперничество бывших партнеров и двух главных светил британской современной архитектуры, на удивление последовательно, можно наблюдать именно в новой застройке Сити. Случившийся успех здания «Ллойдс», быстро ставшего одним из главных символов современной высокотехнологичной архитектуры британской столицы, спровоцировал очень внимательное отношение к хай-теку в исторической застройке главного делового района Лондона.
Практически в том же квартале, вокруг роджерсовского «Ллойдса» Фостер поставил свой знаменитый «Корнишон» — небоскреб «Свис Ре» на Сент-Мэри Экс, 30, потом — «Уиллис тауэр» и здание Администрации Большого Лондона. Сам Роджерс продолжил тему преобразования Сити уже в новом столетии путем создания небоскреба «Линденхолл» в непосредственной близости от своей прошлой постройки и исторического рынка, от которого новый небоскреб и получил свое название. И уж совсем громко вклинился в это чисто британское соперничество другой бывший партнер и соавтор Роджерса, третий отец-основатель хай-тека — итальянец Ренцо Пиано, поставивший на противоположном берегу Темзы (но визуально — на общей поперечной оси) 306-метровый «Осколок» — ныне самый высокий небоскреб Лондона.
Возвращаясь к истории создания новой штаб-квартиры «Ллойдс» в конце 1970-х годов, отметим, что Роджерс спроектировал высокое (88 м), но не супергигантское здание, которое прославилось благодаря эффектному и необычному художественному образу, а не формальным параметрам высоты и прочим характеристикам, присущим многим высоткам XXI века.
Ричард Роджерс оставил от старого здания 1928 года только, собственно, вход со стороны Линденхолл-стрит, 12, он по сей день служит неким знаком преемственности и традиционности в общем новом контексте жизни знаменитой компании. Снаружи здание выглядит как обнаженный стальной каркас, с которого сняли традиционные покрытия. В образе нового здания Роджерс в полной мере выразил свою идею приверженности принципам «бовеллизма», когда вся внутренняя начинка здания сознательно вынесена на всеобщее обозрение и подчеркнуто эстетизирована. При этом логика внутренних пространств чрезвычайно проста и функциональна, а внешний облик здания напоминает сложный инженерный механизм с обилием металлических деталей.
Здание «Ллойдс» имеет всего 14 этажей и скромные 88 метров общей высоты, вмещающие почти 48 000 квадратных метров объема. Главный ритм на фасадах создают не оконные проемы, которые почти незаметны за внешними коммуникациями, а вертикальные пучки труб, выносные лифты и винтовые лестницы, облицованные блестящими стальными панелями. Поскольку одним из главных требований заказчика была гибкость внутренней планировки, здание довольно легко адаптируется под меняющиеся внутренние задачи и потребности рынка. Участок под строительство имел неровный рельеф, и Роджерс обратил это неудобство в основу распределения инженерных коммуникаций здания: системы циркуляции и технического обеспечения вынесены в структурно независимые башни по краям здания, а центральное прямоугольное пространство имеет открытый план и легко может трансформироваться.
Во время строительства над зданием возвышались 95-метровые синие краны. После завершения работ их решили оставить в качестве экстравагантного декоративного добавления к монохромной композиции сооружения.
Концепция оптимального использования здания, по мнению Роджерса, предполагала, что основным способом передвижения будут лифты и эскалаторы, поэтому на некоторые уровни здания подняться по лестнице просто невозможно. При этом конструкция 12 наружных прозрачных лифтов, использованных в «Ллойдс-билдинг», была впервые применена в строительной практике Великобритании, а система открытых винтовых лестниц здания придала всему объему почти барочную сложность и динамичность.
«Ллойдс-билдинг» состоит из шести основных башен, распределяющих коммуникации жизнеобеспечения здания вокруг основного прямоугольного в плане объема. Главным помещением 14-этажного здания является Underwriting Room — просторный светлый атриум высотой 60 метров, завершением которого служит сводчатая прозрачная крыша, отсылающая наблюдателя к облику знаменитого Хрустального дворца Джозефа Пэкстона, выстроенного для Всемирной выставки 1851 года. (Внешнее сходство облика и конструкции завершения здания заставили впоследствии многих критиков говорить о глубоких исторических корнях стиля хай-тек). В атриуме расположена система полупрозрачных эскалаторов, которые не препятствуют проникновению света на все этажи здания.
Зримое присутствие традиций в здании «Ллойдс» — старинный колокол и комната Роберта Адама. Колокол был снят с затонувшего в 1799 году корабля «Лютин» и использовался для извещения о судьбе застрахованных в компании судов: один удар означал гибель корабля, два — благополучное возвращение. С 1858 года колокол переносили в каждое новое здание штаб-квартиры «Ллойдс», так что он стал неизменным атрибутом и символом преемственности поколений в работе страховой компании. В особых случаях колокол используется и сегодня: два удара по случаю визита почетных гостей и один в случае катастроф и в День памяти 11 ноября.
На 11-м этаже нового строения воспроизведена историческая Переговорная комната по проекту знаменитого мастера британского классицизма Роберта Адама. Изначально по заказу графа Шелбурна в 1763 году интерьер мыслился архитектором как большой обеденный зал. Поскольку для «Ллойдс» исключительно важно демонстрировать уважение к прошлому, этот интерьер тщательно воссоздавался в каждом новом здании компании. Нынешняя «комната Адама» была по фрагментам перенесена из штаб-квартиры «Ллойдс» 1958 года и тщательно смонтирована практически в первозданном виде внутри нового здания. Присутствие подобного пространства придает облику компании необходимую историческую глубину и создает дополнительный контраст с предельно аскетичными и функциональными интерьерами основных помещений здания Роджерса, больше напоминающих производственные цеха.
Внимание к этой постройке Роджерса в Сити оказалось очень велико. Пресса и архитектурное сообщество сразу отметили оригинальность и непривычный облик здания. Новый офис «Ллойдс» торжественно открыла 18 ноября 1986 года Ее Величество королева Елизавета II. Несмотря на очень интенсивное строительство в Лондоне в последующие несколько десятилетий, добавившее ему множество прекрасных образчиков современной архитектуры от лучших мастеров, «Ллойдс» продолжает поражать воображение и сегодня. В 2011 году «Ллойдс-билдинг» был внесен в список архитектурных достопримечательностей английской столицы как национальное достояние и по настоящее время остается самым «молодым» сооружением в этом почетном перечне шедевров.
Одновременно с завершением возведения «Ллойдс» в Лондоне (1986) заканчивается возведение штаб-квартиры банка HSBC в Гонконге, где сэр Норман Фостер, полемизируя с коллегой и бывшим партнером, по-своему развивает принципы хай-тека. Два этих здания исключительно ярко и интересно продемонстрировали возможности языка современной архитектуры. У Роджерса наибольшего восхищения и преклонения удостоились инженерные коммуникации и внутренняя «начинка» здания, тогда как Фостер сосредоточил основные усилия на демонстрации ясности и красоты собственно его конструктивной основы. В любом случае, обе постройки удостоились самого пристального внимания профессионального сообщества, что обеспечило неослабевающий интерес к хай-теку как перспективному и яркому направлению современной архитектуры еще на долгое время.
