Музей Нимейера строился пять лет и, как и многие другие творения Нимейера, стал не только местной, но и всемирно известной достопримечательностью. «Форма не только производна и выявляет функцию в ее конструктивном воплощении, но сама дает функции и конструкции жизнь, в большой степени определяя их конкретное решение» — говорил О. Нимейер.
Нимейер вспоминал: «Место под музей в Нитеройе было настолько красивым, что делать проект было очень легко. Центральная опора и архитектура вокруг нее распускается, как цветок. Затем спуск, приглашающий людей зайти туда, прогулка вокруг архитектурных сооружений, когда рядом растекается прекраснейший пейзаж»
В многогранном творчестве Нимейера среди его общественных зданий выделяют «музеи-мемориалы в которых он исследует воображаемый мир человека» И «воображение становится главным элементом его архитектуры». По убеждению мастера, архитектура должна удивлять. Его постройки для музеев современного искусства, личного музея (1989), музея Человека (1989), Музея моря в Форталеза (2003) поистине удивительны.
Их пространства функциональны и продуманны, а формы предельно смелы, отчего здания кажутся чем-то из фантастического будущего. Становится понятным, почему к творчеству Нимейера так часто применяют термин «футуризм».
Форма, которую придал автор Музею современного искусства в городе Нитеройе, второму по величине Бразилии, уже в какой-то степени была им опробована в других постройках, таких, как, например, Палата общин и сената Национального конгресса Бразилии, Нимейер вспоминал: «Место под музей в Нитеройе было настолько красивым, что делать проект было очень легко.
[otw_is sidebar=otw-sidebar-1]
Центральная опора и архитектура вокруг нее распускается, как цветок. Затем спуск, приглашающий людей зайти туда, прогулка вокруг архитектурных сооружений, когда рядом растекается прекраснейший пейзаж» павильон «Ока» в «Ибирапуэре», мечеть в Алжире.
Однако здесь, используя форму чаши, он исходил из иного принципа, сформулированного им по другому поводу: «Решение было найдено благодаря окружающей природе и горам, чей силуэт нужно было сохранить».
Город Нитерой (единственный город в Бразилии, основанный индейским племенем тупи, и название его с языка тупи переводится как «скрытые воды») находится на противоположном берегу залива Гуанабара, а потому его называют иногда «антиподом Рио». Место тихое, сюда едут для отдыха и покупок в здешних моллах, и виды отсюда завораживающие: на зеленые горы Каркаду и Сахарная Голова, центр Рио-де-Жанейро, да и на сам залив. Покоренный торжественной красотой ландшафта, Нимейер не пожелал его заслонять. «Когда я увидел панораму залива, я был потрясен и решил, что этот вид надо сохранить. Свой музей я поставил на одной опоре, на одной бетонной “ноге”. Архитектура — это всегда изобретение. Надо удивлять. И надо делать это простыми средствами. Вот Нитерой. Я горжусь не тем, что его критики со всех сторон облизали, вспомнили, что я жив (отметим для себя, что маэстро в ту пору было 87 лет!). Я горжусь тем, что ты, может, видел вещи и получше, но вот такой же не видел…»
Он сказал про нее так: «Когда-то давно пролетевшая над городом летающая тарелка восхитилась красотами этих мест и решила остаться здесь навсегда и, приземлившись на этом месте, положила начало музею современного искусства». Эта ассоциация прижилась. Впрочем, сам архитектор сравнивал свою постройку еще и с цветком. И тоже резонно: белоснежное на ярком солнце бетонное круглое здание покоится на тонком основании, словно на стебле, форма его расширяется к небу как чашечка цветка. Музей опоясывает стеклянная лента (кто бы вспомнил, глядя на эту экзотику, «ленточное окно» — один из пяти принципов современной архитектуры Ле Корбюзье?), изнутри открывающая зрителю великолепную круговую панораму. Общая высота здания — 16 метров. В самой «тарелке» три этажа. Ее диаметр составляет 50 метров, «стебля» — девять. И вырастает он на краю скалы из искусственного водоема-бассейна (еще одна знаковая черта нимейеровской архитектуры). Внутрь, прямо в экспозиционный зал (тот, который с панорамным наклонным окном), попасть можно по плавно изгибающемуся спиралью трапу-пандусу.
Спустя 10 лет еще одна достопримечательность — Новый музей (с 2003 года он стал называться по имени его создателя) — появилась на юге Бразилии в городе Куритибе («Сосновое место»). Два его здания архитектор соединил туннелем и изгибающимися по синусоиде рампами. Первое — Каштелу Бранку, вытянутый прямоугольник (205 на 44 метра) на балках, — было спроектировано еще в 1964 году и построено из предварительно напряженного бетона. Второе же, предназначенное для выставок, имеющее в плане площадь 3000 м2, 7 метров в длину и 30 — в высоту, представляет собой сооружение, по форме напоминающее глаз (его так и называют). Многотонный «Глаз», забранный тонированным стеклом, установлен на довольно узком вертикальном четырехугольном основании, покрытом желтыми керамическими плитками, воспроизводящими на своих поверхностях с трех сторон рисунки Нимейера, в которых главным выразительным средством становятся изгибающиеся линии. Справедливо было замечено, что если первое здание (в нем девять галерей) создает нейтральные пространства, то архитектура «Глаза» неизменно вступает в диалог с происходящим в его интерьере. «Метафизика», «необарокко», «сюрреализм», «футуризм», «символизм», «магия» — вот немногие определения последних по времени созданий Нимейера. Впрочем, и сам архитектор не чурался их.
