В конце октября в Москве прошел очередной, 14-й Фестиваль “Зодчество” под патетическим девизом «Новой России – 15 лет». В каком именно контексте должны были выстраиваться параллели между развитием в нашей стране государственности и современной архитектуры, так и осталось неизвестным. Никаких попыток экспозиционными методами подвести итоги и отметить важнейшие вехи трех пятилеток сделано не было. Как будто порыв сделать концептуальную современную выставку и наконец пробудить фестиваль ото сна, растворился где-то на середине организационного марафона. Этого фестиваля ждали.
После прошлогоднего сюрприза, когда жюри наградило здание ГСЦИ (Государственный центр современного искусства, г. Москва), не укладывающееся в рамки политкорректности и генеральной линии на современную архитектуру с ретро-душком, хотелось надеяться, что это не случайный сбой в функционировании системы, а начало качественных изменений в идеологии фестиваля и его экспозиционной концепции. Казалось, сделав шаг вперед, к действительно актуальной архитектуре, устроители не упустят возможности развить успех и постараются изменить укоренившийся в общественном сознании имидж «Зодчества» как всероссийской тусовки околоархитектурной номенклатуры.
В программе фигурировали мастер-классы российских архитекторов (Андрей Боков, Никита Явейн, Сергей Чобан, Виктор Быков), выступления мировых звезд (Норман Фостер, Яан Хоогстад) и параллельные экспозиции архитекторов из Европы. Более того, при входе в Манеж посетителей встречала радикальная по своей масштабности и плакатности конструкция в позитивном красном цвете – зал перегораживала огромная кумачовая стена не с цитатами из классиков марксизмаленинизма, а с высказываниями об архитектуре знаменитых людей.
[otw_is sidebar=otw-sidebar-1]
Перед стеной по оси Манежа на красных ножках высился красный цилиндр, снаружи опоясанный надписью «Союз архитекторов России», а внутри заклеенный изображениями зданий – победителей предыдущих фестивалей. Казалось бы, наметившиеся год назад внутренние, идеологические перемены в этом году распространятся и на внешнюю форму фестиваля, на его дизайнерское оформление. И после такого начала взлелеянные за год надежды разбились о набившие оскомину своей убогостью лабиринтообразные ряды стандартных ширм с развешанными на них километрами планшетов.
Градостроительные схемы с выходящими за рамки человеческого восприятия наслоениями условных обозначений на квадратный сантиметр, проектная графика самого разного качества и стилистики, фотографии построек, сделанные не столько с целью донести до зрителя объемно-простанственную композицию здания, сколько продемонстрировать умение фотографа сверх всякой меры заострить композицию кадра. Все это теснилось в узких проходах выставки, не позволяя зрителю вникнуть в достоинства представленных работ. Достижения современного экспозиционного дизайна благополучно остались за красной стеной с мудрыми мыслями. Там же, среди светящихся стендов с проектами молодых архитекторов Европы, осталась качественная современная архитектура, лишь отдельными осколками попавшая в в планшетный лабиринт. Среди огромного количества генпланов, проектов и построек, имевших вневременной характер, поскольку они благополучно могли бы выставляться на «Зодчестве» и два года, и пять лет назад, немногочисленные работы признанных российских архитекторов из Москвы, Санкт-Петербурга, Нижнего Новгорода и Екатеринбурга были различимы с трудом.
Причем только потому, что подобная система экспонирования, лишенная и пространственности и индивидуальности, способна обезличить даже самое оригинальное архитектурное решение. Единственный выход – увеличение площади, отведенной на каждый проект, и возможность создания оригинальных стендов, дизайн которых разрабатывался бы авторами проектов по своему усмотрению, но в рамках единой выставочной концепции. Конечно, многое зависит от бюджета, но не меньше – от оригинальности идеи, выраженной в девизе выставки, – векторе для организаторов и определенном творческом стимуле для участников. По-настоящему яркая концепция способна превратить скучное и протокольное мероприятие в настоящий праздник архитектуры. Всероссийский Фестиваль “Зодчество” – это подведение итогов года, представление результатов прошедших смотров и конкурсов, конференций и семинаров.
Только так можно понять, чем на самом деле живут архитекторы России. Дни регионов и городов – это интересно, но неужели концерт самодеятельности уместнее обстоятельного рассказа о проблемах края? Так ли сложно возродить дух соревновательности, избавившись от поголовного награждения участников, и внести элемент актуальности, предложив участникам представить свои варианты решения наболевших вопросов? Не лучше ли было бы, помимо мастер-классов, устраивать персональные выставки лучших российских архитекторов, чтобы больше людей смогли ознакомиться с их работами? Почему бы не расширить границы фестиваля за стены Манежа, задействовав под тематические выставки и акции все площадки города? Что было бы, если бы фестиваль из такого, каким он является последние 15 лет, стал таким, каким мы хотим его видеть, таким, какой необходим российским архитекторам? Вопрос остается риторическим.
Реформирование фестиваля «Зодчество» – сначала изнутри, затем снаружи – прервалось, не успев перейти в конструктивную фазу. Обе попытки так и не оформились в ясный принципиальный манифест о новых планах и задачах фестиваля. Уже дважды организаторы говорили «А», но воздерживались от дальнейших высказываний. Фестиваль взял тайм-аут на размышления о преимуществах привычного комфорта перед риском новаций и переключился на проблемы качественной реконструкции исторических зданий. Жюри фестиваля в этом году присудило «Хрустального Дедала» авторам комплексной реконструкции и реставрации здания Российского государственного академического театра драмы им.
