Архитектура Санкт-Петербурга обладает чрезвычайно скромной публичной жизнью. Местные архитекторы в родном городе выставляются крайне редко и весьма робко, хотя их работы регулярно гастролируют по московским фестивалям. Одни считают, что виной тому свойственная жителям города на Неве неистребимая пассивность, а другие видят корень зла в специфике архитектурного рынка, слишком узкого, чтобы стимулировать зодчих к саморекламе.
Неудивительно, что обзорная выставка под названием «Архитектура Санкт-Петербурга», несмотря на сравнительно скромные масштабы, стала знаковым событием: ничего подобного не было ни в прошлом году, ни в позапрошлом. Точнее говоря – в текущем тысячелетии. Чтобы сдвинуть процесс с мертвой точки, потребовалось целых три организации: Петербургский союз архитекторов, Объединение архитектурных мастерских и институт Про Арте. Именно он сформировал культурную программу, насыщенную, но почти не связанную с экспозицией: единственным связующим звеном стал Сергей Чобан, присутствовавший на стенде и прочитавший лекцию о своем творчестве. Что неудивительно: институт, как правило, приглашает для чтения лекций иногородних и иностранных архитекторов для просвещения питерской аудитории.
Несколько странным выглядело лишь обращение к Филиппу Никандрову, причастному к созданию небоскреба, который Союз бойкотирует. Видимо, правая рука не ведала, что творит левая… Впрочем, головой, безусловно, является ОАМ – некоммерческое партнерство зодчих, образовавшееся пять лет тому назад, в период, когда стало ясно, что некогда активный архитектурный Союз по понятным причинам впал в легкий ступор и более не может служить универсальным щитом и пропагандистом. Параллельная структура объединила под своей эгидой мастерские, которым удалось успешно справиться с разбродом и шатанием, царившими в 1990-е, и утвердиться в качестве ведущих проектных компаний.
Их солидарные в борьбе против эстетического и всякого другого демпинга руководители не стремились выработать общую культурную платформу, и с этой точки зрения плоды творчества оамовцев образуют весьма пеструю картину. Что, впрочем, отнюдь не бросается в глаза посетителям выставки, по остроумному замечанию Никиты Явейна, напоминающей опознание, при котором совершенно разных людей специально наряжают в одинаковые костюмы.
[otw_is sidebar=otw-sidebar-1]
Ни макетов, ни ручной графики – современную архитектуру Санкт-Петербурга экспозиция представляет суховато, зато у зрителя неизбежно возникает представление о монолитном архитектурном сообществе. До некоторой степени оно соответствует действительности: и члены ОАМ, и примкнувшие к ним коллеги в предыдущие годы были заняты не столько формотворчеством, сколько аккумуляцией сил и поиском ниш.
Последнее особенно актуально в Питере, где всякое вмешательство в сложившуюся среду чревато напряжением и неисправимыми ошибками, а невмешательство – разрухой и стагнацией. И где всякий архитектор мечтает вклиниться со своим объектом в «золотой треугольник», поближе к памятникам. Собственно говоря, «Архитектура Санкт-Петербурга» явила городу работы тех, у кого мечта сбывается. И в этом смысле посвящена преимущественно поискам компромиссов. Исключение, пожалуй, составляют лишь Григорий Михайлов, Олег Романов да Марк Рейнберг.
Первые по-настоящему серьезно занимаются реставрацией и поэтому освобождены от необходимости примирять современные представления о композиции с «фасадным» городом, а последний умудрился создать, пожалуй, самое узнаваемое здание десятилетия – бизнес-центр возле Казанского собора. Даже на стенде оно выделяется своей дерзкой внятностью и договоренностью, особенно явной на фоне намеков и полунамеков. Другое дело, что наиболее показательные маневры происходят именно на поле между аутентичной реставрацией и твердым самовыражением. Здесь сосредоточены основные силы ОАМ: мощнейшая мастерская Евгения Герасимова, которому принадлежат лавры организатора выставки, известная своей градостроительной направленностью мастерская «Земцов и Кондиайн», возглавляемая Никитой Явейном «Студия 44»…
Далее по списку: практически все столпы архитектуры Санкт-Петербурга сделали экспозиционный акцент на объектах, возведенных в центре города. Собранные вместе, эти старые знакомые наглядно демонстрируют, что увлечение классикой заводит нас в классическую ловушку: многоквартирные жилые дома невольно притворяются дворцами или общественными зданиями. Избегнуть соблазна удалось немногим, и победа над искажением функции тоже обошлась недешево: более живые и непосредственные работы Михаила Мамошина легко упрекнуть в эклектизме. Без которого, как выяснилось, умеет обходиться Юрий Митюрев, задействованный в проектировании «Балтийской жемчужины».
Его мастерская на стенде была представлена не только домами, но и сервисными центрами «Вольво» и «Мерседес» – простыми, однако выделяющимися на общем благообразно-историческом фоне. Как и плоды трудов мастерской под названием ЗАО «Игл Груп Санкт-Петербург: Григорьев и партнеры», которая, по существу, представляет собой не просто бюро, а настоящую архитектурно-строительную компанию. После Стрельны «Игл» активно занялась гостиницами – монументальными и строгими, но тяготеющими к более или менее современной стилистике. Чуть менее знаменитые выставились не менее достойно, но так же ретроспективно.
Вячеслав Ухов продемонстрировал жилые комплексы, из которых самый привлекательный построен в Сестрорецке. «Студия 17», руководимая Святославом Гайковичем – затейливый театрально-развлекательный комплекс «Лицедеи». Несколько особняком стоит архитектурная мастерская Сергея Бобылева – она дерзнула показать генеральный план района Кудрово и экономичные, но качественные многоэтажки. Попытка использовать цвет сама по себе вызывает рукоплескания – все прочие, словно сговорившись, уже много лет творят, как дальтоники. Общий тренд можно обозначить как суровый пафос, скорее апеллирующий к прошлому бюрократической столицы, чем к сегодняшнему дню столицы культурной. Правда, экспоненты по большей части это прекрасно понимают, и отчетный характер выставки, вероятно, знаменует предстоящую смену вех.
Замкнутому и самодостаточному сообществу брошен вызов. В Питере вовсю идет работа над масштабными проектами, интересными как с творческой, так и с финансовой точки зрения. Примером может служить «Морской фасад», пока не утвержденный градостроительным советом, но показанный на выставке во всем блеске градостроительного размаха. Наконец-то наступил момент, когда можно перейти от спасения профессии и себя в ней к свершениям. Однако по всему видно, что оамовцам, настаивающим на своем лидерстве, на этом пиру отводятся не самые выигрышные места.
Разумеется, без их помощи не обойтись, однако международная слава осенит других – таких как сэр Норман Фостер или удачливый Филипп Никандров, проектирующий вместе с компанией RMJM комплекс «Охта-сити». Пожалуй, он и стал последней каплей, переполнившей чашу терпения питерского союза и ОАМа. Элиту не пригласили ни в конкурсную комиссию, ни к участию в соревновании. И хотя формально зодчие в лице своего официального профсоюза негодуют по поводу небоскреба, фактически они протестуют против несправедливого распределения ролей.
Собственно говоря, это дал понять и председатель союза Владимир Попов, заявивший на открытии: «Почему-то инвесторы уверены, что в России нет достойных зодчих, которые могли бы воплотить в жизнь их идеи». Конечно, пришествие иноземцев – лишь один из мобилизующих факторов. Евгений Герасимов громогласно озвучил другой: «Архитектура Санкт-Петербурга» призвана перебросить мостик между зодчими и горожанами. Ведь они прежде узнавали об архитектурных свершениях в основном благодаря разнообразным протестным акциям. Мотив здравый, и лучше поздно, чем никогда. Обыватели были и остаются невольными потребителями архитектурного продукта, и держать их во тьме неведения по меньшей мере нерасчетливо.
Народ, не имеющий представления о целях и возможностях архитектуры, будет постоянно раздражаться. Что, собственно, и происходило в последнее время. Сложившаяся ситуация подстегнула архитекторов: молчание посвященных теперь может плавно перерасти в «молчание ягнят». Тем не менее они повели себя рассудительно и консервативно, построив экспозицию таким образом, чтобы было ясно, кто строил Петербург в последние годы. И кто рассчитывает строить его в дальнейшем. Словом, мероприятие стоит рассматривать в контексте. Как и саму архитектуру Санкт-Петербурга.
