Чарльз Ренни Макинтош — создатель знаменитого стиля «Глазго», самая яркая фигура в британской архитектуре рубежа XIX–XX веков. Подобно многим мастерам эпохи модерна, он был художником-универсалом, апологетом синтеза искусств. Помимо архитектурного проектирования, он конструировал мебель, работал с металлом и текстилем, делал витражи и декоративные панно, был живописцем и графиком, то есть настоящим Мастером, создающим стилистически единую среду обитания человека. Наследие Макинтоша велико и разнообразно. Поразительно, но практически все направления его творчества оказали огромное влияние на развитие мирового дизайна, и до сегодняшнего дня его работы актуальны и постоянно копируются. Видимо, это связано с тем, что Макинтош сумел создать собственный стиль — легкоузнаваемый и безупречно элегантный. Его творчество, предваряющее сразу несколько направлений в искусстве XX века, и ныне остается образцом сочетания функционального рационализма и изящества.
Чарльз Ренни Макинтош родился в Глазго 7 июня 1868 года в семье полицейского суперинтенданта Уильяма Макинтоша и его жены Маргарет и был вторым из их 11 детей. Некоторые источники говорят, что Чарльз неважно учился, был болезненным и с детства прихрамывал. Будучи отлученным от шумных игр, он рано сосредоточился на рисовании и уже подростком создал большой цикл рисунков «Гербарий», многие листы из которого сегодня украшают музеи и частные собрания.
Раннее творчество
В 1877–1884 годах Чарльз учился в художественном колледже Аллана Глена, а по его окончании начал посещать вечерние курсы Школы искусств Глазго. С 1885 по 1892 год его непосредственным наставником был ректор Школы Фрэнсис Ньюбери, а с 1887 года, когда открылось новое, архитектурное, отделение, он практиковался в мастерской архитектора Джона Хатчинсона. Школа оказала огромное влияние на творческое становление Макинтоша. Позже он отблагодарил ее, спроектировав новое здание своей alma mater, во многом способствовавшее ее мировой известности.
[otw_is sidebar=otw-sidebar-1]
C 1889 по 1913 год мастер работал в архитектурном бюро «Джон Хонеман и Кеппи» в Глазго, с 1904 года — в качестве совладельца фирмы. В 1890 году он получил грант — стипендию Александра Томпсона за проект оформления городского зала Глазго. Эти деньги позволили ему посетить Италию и Францию, а также Брюссель и Антверпен, где он изучал архитектуру и много рисовал.
Еще обучаясь в Школе искусств, Макинтош активно работал над созданием собственного графического языка, отличного от рутинного академического стиля. Подобно многим мастерам модерна, он обращался к природным формам: копировал узор на срезе кочана капусты, рыбий скелет или глаз, не говоря уже о детальных ботанических зарисовках цветов и листьев. Макинтош часами медитировал над стихами, а потом пытался выразить их настроение абстрактными комбинациями изогнутых линий. В результате, как писал первый биограф Макинтоша Томас Ховарт, «он рано приобрел умение выразить определенную идею с помощью чисто символических средств». В этот период мастер испытывал большое влияние творчества прерафаэлитов и их последователей, а также активно увлекался кельтскими национальными истоками, поэзией и мифологией в духе общенационального движения Второго кельтского возрождения.
Дом любителя искусств». 1902
Близкие устремления обнаружились у соучеников Макинтоша по Школе искусств — Герберта Макнейра и сестер Маргарет и Фрэнсис Макдональд. Независимо друг от друга они занимались похожими экспериментами в рисунке, акварельной живописи и декоративных работах, что заметил проницательный директор Школы Фрэнсис Ньюбери, который и познакомил их между собой. Возникший творческий альянс оказался на редкость удачным. Успех их авангардного искусства, представленного на очередном студенческом показе, был полным, и творческий квартет сразу же окрестили «Четверкой» или «Группой четырех». Впрочем, имелось и более ироничное название — «Школьные призраки» — с намеком на характерные для их работ вытянутые, волнообразные графические формы и стилизованные женские образы, напоминающие манеру Обри Бердсли.
«Группа четырех»
«Группа четырех», которую возглавил Макинтош, определила так называемый стиль «Глазго», проявившийся, прежде всего, в декоративно-прикладном искусстве и дизайне. Все виды декоративного творчества — книжная графика, плакаты и постеры, мебель и металлоконструкции, витражи, гипсы и керамика, — все получило характерные стилистические черты, объединившие в себе влияние кельтского возрождения, европейского ар-нуво и искусства Японии. Их синтетической художественный язык был легкоузнаваем и при этом совершенно оригинален, несмотря на очевидность влияния и Уильяма Морриса, и Обри Бердсли, и голландского символиста Яна Торопа.
геральд»
Особенностями этой шотландской версии общеевропейского модерна были благородная сдержанность и геометризм форм в сочетании с изысканностью и тончайшей проработкой деталей. В сущности, именно их вариант графичного, строгого, геометричного модерна проложил путь для последующего искусства ар-деко и эстетики минимализма. При этом шотландский дух проявлял себя в особой любви к кельтской символике, а также в выборе необычной цветовой гаммы, включавшей пурпурно-сиреневый, цвета вереска, мягкие зеленые и мглисто-серые тона.
Впервые произведения «Четверки» были представлены широкой европейской публике в 1896 году в Лондоне на выставке Общества искусств и ремесел, где вызвали очень неоднозначную реакцию. Так, известный критик Глисон Вайт, работавший для знаменитого журнала «Студио», был настолько впечатлен, что посетил Глазго и на следующий год выпустил две хвалебные статьи, где приветствовал появление нового, самобытного стиля молодых шотландцев. Но в целом проекты «Группы четырех» не получили поддержки в среде английских художников и подверглись критике «за сухость и излишнюю сдержанность выразительных средств».
В 1900 году Макинтош женился на Маргарет Макдональд (годом раньше поженились Фрэнсис Макдональд и Герберт Макнейр). Этот брак продлился до конца жизни мастера, оказавшись на редкость счастливым и творчески плодотворным. Ради любимой Макинтош разорвал помолвку с Джесси Кеппи, сестрой своего работодателя, рискуя потерять важные связи и навредить карьере. В Школе искусств Маргарет получила специальность живописца и витражиста, но круг ее интересов был много шире. Она была музой и соратницей Чарльза, вместе они создали многие интерьеры, которые украсились ее барельефами, витражами, росписями, панно и вышивками.
Графический стиль Маргарет, несомненно, оказал на художника большое влияние, во многом определив специфику их совместно разработанного декоративного стиля «Макинтош». Сам мастер всегда говорил, что именно Маргарет была одарена гениальностью, в то время как у него был всего лишь талант, и уверял, что половиной, если не тремя четвертями, своего успеха обязан жене. Его любовь к Маргарет проявилась в том числе в создании вдохновленных ею возвышенных и мистических женских образов, украсивших собой многие фасады и интерьеры.
Отвергнутые в Англии работы шотландцев были восторженно приняты на континенте. В 1895 году Макинтош успешно выступил на Выставке нового искусства в Париже как плакатист. А в 1898 году известный немецкий пропагандист модерна и издатель Александр Кох поместил в своем журнале «Декоративное искусство» иллюстрированную статью о Чарльзе Макинтоше и его группе, в которой высоко оценил их творчество.
Стиль «Глазго»
В 1900 году Макинтош создал павильон Шотландии на Международной выставке в Турине. В том же году каждый из участников группы получил приглашение меблировать и декорировать комнату на VIII выставке австрийского объединения Сецессион в Вене, бывшего тогда эпицентром авангарда в искусстве. Выставка имела большой успех, все экспонаты были проданы. Русский великий князь Сергей Александрович был в восторге от работ шотландцев и пригласил супругов Макинтош в Москву. Стиль «Глазго» быстро завоевал популярность в Восточной Европе, последующие выставки принесли признание группе в Мюнхене, Дрездене, Будапеште и других городах. В начале 1903 года Макинтош принял участие в Московской выставке архитектуры и художественной промышленности нового стиля, где получил восторженные отзывы.
Макинтош был единственным из членов «Группы четырех», кто серьезно занимался архитектурой и получал в Глазго большие заказы. В 1890-х годах Глазго переживал экономический расцвет и славился как крупный торговый, экономический и деловой центр. Это во многом предопределило развитие в нем яркой и бурной культурной жизни, а также предоставляло большие возможности для молодых художников. В 1893 году Макинтош создал свой первый самостоятельный архитектурный проект – башню «Маяк» для здания издательства «Глазго геральд», а чуть позже — общественную школу Святых мучеников на улице Барони (1895).
В 1896 году Макинтош победил в конкурсе на проект нового здания Школы искусств, и эта работа стала решающей в его творческой судьбе, принеся ему широкую известность. Параллельно с курированием строительства Школы Макинтош проектировал и другие общественные здания в Глазго: церковь Королевского Креста в Вудсайде (1898–1899) и школу на Скотланд-стрит (1903–1906).
Рационализм в творчестве архитектора
С самого начала обнаружилось удивительное умение мастера продумать наряду с архитектурным планом и дизайнерской концепцией все мельчайшие детали максимально рационального функционирования своего объекта. Так, например, при строительстве школы на Скотланд-стрит он предусмотрел трубы отопления в школьной раздевалке позади вешалок, в результате чего, несмотря на частые дожди в Глазго, дети всегда ходили в сухих пальто.
В своем архитектурном творчестве Макинтош опирался на традицию средневековых шотландских замков, так называемый баронский стиль, и еще более ранние кельтские истоки. Он не любил архитектуру Греции и Италии, которую считал непригодной для шотландского климата, и ратовал за возвращение баронского стиля, адаптированного к современности. Он черпал вдохновение в старинных традициях, легендах, мифах, при этом всегда соединяя романтизм своих образов с хорошо продуманным функционализмом.
Рационализм Макинтоша побуждал его интересоваться самыми современными строительными материалами и технологиями, в применении многих из них он был новатором. Он любил использовать бетон в сочетании с булыжником и тесаным камнем, зеркальное стекло и сталь, а также одним из первых начал работать с пластиком.
В 1897 году Макинтош получил первый заказ от мисисс Кэтрин Крэнстон — крупного экспортера чая и владелицы сети чайных заведений в Глазго. Это стало началом сотрудничества, продолжавшегося вплоть до 1917 года. Среди других заказчиков мастера были финансист и главный покровитель Венских мастерских Фриц Варндорфер, для которого вместе с женой Макинтош разработал проект музыкального салона в Вене.
Особая тема в творчестве Макинтоша — создание идеального жилого дома, идея, чрезвычайно популярная в эстетике модерна. Наиболее ранней его работой в этом ключе стал «Уиндхилл», спроектированный для друга Уильяма Дэвидсона (1900). Известно, что Макинтош построил свой собственный дом, который сегодня разрушен и частично воссоздан в залах Музея дизайна Глазго. Но наиболее значительной его работой в этом ключе стал Хилл-хаус — дом издателя Вальтера Блэки в Хеленсбурге (1902–1904).
Уникальным произведением, прекрасно передающим дух эпохи, стал конкурсный проект Макинтоша 1901 года Дом любителя искусств в Дармштадте. Само возникновение подобного жанра отразило мечту художников модерна об идеальном заказчике, знатоке и тонком ценителе прекрасного, стремящемся превратить окружающий мир в царство гармонии и красоты. Проект Дома любителя искусств был разработан Чарльзом вместе с Маргарет, необычайная изысканность его декора в сочетании со строгостью фасадов произвела большое впечатление на мастеров европейского арнуво. Однако, несмотря на победу проекта Макинтоша в конкурсе, Дом любителя искусств не был построен при жизни автора. Его возвели шотландские архитекторы по авторским чертежам лишь в 1989–1996 годах благодаря усилиям Грэхема Роксбурга, занимавшегося восстановлением работ архитектора.
В начале 1910-х годов Макинтош начал терять зрение, к тому же у фирмы «Хонеман, Кеппи и Макинтош» почти не было заказов. Художник пребывал в тяжелой депрессии и много пил. В 1914 году он разорвал партнерство со своей фирмой, понимая, что возможности Глазго для него исчерпаны. Супруги планировали переехать в Вену, где Макинтош пользовался гораздо большей популярностью, чем у себя на родине. Его друзьями были уже знаменитые к тому времени австрийские архитекторы Йозеф Хоффман и Коломан Мозер, испытавшие большое влияние стиля Макинтоша. Увы, этим планам помешала Первая мировая война.
В результате в 1914 году Чарльз и Маргарет поселились на побережье Саффолка в Англии. Там мастер вновь взялся за акварель и написал около 30 посвященных цветам работ для выставки в Германии, которая из-за войны так и не состоялась. В 1915 году супружеская чета переехала в Лондон, в район Челси. Англия всегда была чужда художнику, здесь его никогда не принимали, и как архитектор он был малоизвестен. Не имея архитектурных заказов, Макинтош сосредоточился на акварелях, эскизах для тканей и книжной графике, в том числе по заказу своего многолетнего покровителя, издателя Вальтера Блэки, для которого ранее он построил Хилл-хаус. Работы Макинтоша карандашом и акварелью удивительно графичны. Они сочетают почти ботаническую точность с изящной стилизацией и обнаруживают очевидное влияние японского искусства.
Макинтош с детства обожал цветы, они были постоянными спутниками его творчества, а его любимая роза стала эмблемой «Группы четырех». Эскизы цветов он использовал в скульптурных деталях фасадов, дизайне мебели, декоративных интерьерных панно, текстиле и витражах.
Несмотря на все усилия, денег постоянно не хватало, к концу войны Макинтош писал своим друзьям в Шотландию с просьбой купить его картины, чтобы он смог оплатить жилье. В 1916 году он получил свой последний архитектурный заказ — оформление дома № 78 на Дернгейт-стрит в Нортхемптоне для английского бизнесмена Венмана Бэссит-Лоука. Эта работа, по сути, стала завещанием великого архитектора.
В 1923 году Чарльз и Маргарет переехали на юг Франции в местечко Порт-Вендрес, где мастер провел последние пять лет жизни, занимаясь преимущественно пейзажной живописью. Здесь он создал прекрасную серию из 40 акварелей, которую планировал показать на Лондонской выставке. Увы, выставки при жизни он так и не дождался. В 1928 году Макинтошу поставили страшный диагноз — рак языка и горла. Он вернулся в Лондон для лечения, где и скончался 10 декабря 1928 года.
Как это часто бывает, посмертная слава намного превзошла признание мастера при жизни. Уже с 1930-х годов его известность стала стремительно расти и его родной Глазго много сделал для восстановления и сохранения наследия художника. Так, были тщательно реконструированы Ивовые чайные комнаты, построен Дом любителя искусств, практически все сохранившиеся здания Макинтоша превращены в музеи и бережно опекаются. Крупнейшее собрание его рисунков и эскизов находится в Художественной галерее и музее Келвингроув, а в музее дизайна «Дом Макинтоша» воссозданы интерьеры собственного дома архитектора, спроектированного им самим. Там же хранится большая коллекция работ «Группы четырех».
Мебель «Макинтош»
Своего рода визитной карточкой Чарльза Макинтоша стали уникальные образцы его мебели. Всему миру известен знаменитый стул «Макинтош» — с необыкновенно высокой, выше человеческого роста, решетчатой спинкой, трапециевидным сиденьем и прямыми ножками. Впрочем, он может быть разным: мастер разработал целые серии стульев и кресел для своих интерьеров. Сиденье может быть из дерева, текстиля и даже из плетеной соломы; рисунок решетки варьируется, могут иметься подлокотники. Есть модели, где нет решетки, а присутствует форма, напоминающая перевернутый маятник старинных часов, и есть низкие стулья и кресла с пропорциями, соразмерными человеку. Но всех их отличает средневековая монументальность, сочетающаяся с изяществом ар-нуво.
Мебель Макинтоша чрезвычайно проста, она основана на столярной геометрически прямолинейной конструкции с преобладанием вертикальных линий. Ее изысканность является результатом утонченной стилизации прямоугольных форм, часто с применением немногочисленных ювелирно проработанных деталей. Нередко мастер украшал мебель серебряными и металлическими оправами, эмалями, инкрустациями цветным стеклом.
В своих работах Макинтош нередко пренебрегал столь высоко ценимой мастерами «Движения искусств и ремесел» «правдой материала». Знаменитая белая окраска его мебели полностью скрывала естественную текстуру дерева, а характер деталей не был связан с механическими свойствами древесины. Природные качества материала отступают перед фантазией дизайнера, который творит новую «искусственную» реальность, сообразуясь с отвлеченным идеалом красоты.
За свой век Макинтош создал серии мебельных гарнитуров, настольных часов, светильников, витражей и каминов. Отдельная тема — графика Макинтоша. Она включает огромное количество эскизов зданий, мебели, интерьеров, тканей, а также произведений рекламного дизайна: афиш, постеров, листовок. Удивительным явлением стал дизайн шрифта Макинтоша, ставшего яркой страницей его творчества.
Стиль «Макинтош» и сегодня невероятно популярен, возможно, потому, что он явил собой некую идеальную формулу дизайна — простота формы, совершенство отделки и безупречная элегантность. Творчество Макинтоша оказалось пророческим, предвосхитив развитие дизайнерской мысли надолго вперед и во многом определив линию искусства не только XX, но и XXI века.
