Современные музеи можно назвать монументальными разве что применительно к их размерам – еще в середине прошлого века они перестали ассоциироваться с мраморными фронтонами и масштабной колоннадой. Крупные культурные центры, построенные в последние десятилетия, – это прежде всего эффектные здания-символы, поражающие своей архитектурой. Центр Пауля Клее, открывшийся в Берне, – яркий пример данной тенденции. Кстати, сам Ренцо Пиано, по проекту которого построен этот музей, склонен называть свое творение «ландшафтной скульптурой».
Общие данные
объект: Центр Пауля Клее
программа: выставочные залы для постоянной и временных экспозиций, лекторий и залы для семинаров, музыкальный зал, детский центр, ресторан
расположение: Monument im Fruchtland 1-3, Schöngrün, Берн, Швейцария
заказчик и основной инвестор: Maurice E. & Martha Müller Foundation
застройщик: главное управление по проектированию и строительству г. Берна
архитектура: Renzo Piano Building Workshop
консультанты по архитектуре: ARB Architekten
конструкции: Ove Arup & Partners
инженерия: B+S Ingenieur AG
фасады: Emmer Pfenninger Partner AG
акустика: Müller-BBM
ландшафтный дизайн: Schweizerische Hochschule für Landwirtschaft
проектирование: 1999–2001 гг.
строительство: 2003–2005 гг.
площадь территории, кв. м: 60 000
площадь застройки, кв. м: 16 000
[otw_is sidebar=otw-sidebar-1]
Если задуматься, нет ничего удивительного в том, что крупных музеев, посвященных отдельным художникам, в мире совсем немного. Пожалуй, самый известный из них – музей Сальвадора Дали.Небольшие музеи есть у Марка Шагала, Пабло Пикассо и Анри Матисса. При этом причины отсутствия монографических музеев носят сугубо экономический характер.
Трудно собрать в одном месте личные вещи, архивы и значительное количество работ мастера, ибо стоимость каждой из них, как правило, представляет собой шести-, а то и семизначное число. Это задача крайне сложная и затратная, а иногда и совершенно невыполнимая, ведь немногие музеи и частные коллекционеры согласятся расстаться с бесценными произведениями. Тем не менее в прошлом году на карте Швейцарии появилась новая достопримечательность – монографический музей Центр Пауля Клее, собравший под своей крышей 4 тыс. (!) произведений художника, а также документов и предметов обихода, рассказывающих о творческом и жизненном пути знаменитого швейцарца.
В музее благодаря прямым потомкам художника, фонду Пауля Клее и частным собирателям удалось аккумулировать самую большую из существующих в мире коллекцию, посвященную одному человеку. Сейчас в здании под Берном хранится около 40 % всего творческого наследия Клее.
Пауль Клее был одним из самых плодовитых (за свою недолгую жизнь он написал почти 10 тыс. картин) и нетривиальных художников первой половины прошлого века. Его творчество сложно классифицировать, невозможно отнести его к какому-то определенному жанру или течению. В начале пути Клее писал много легких, импрессионистских акварелей – пейзажей Берна и его окрестностей, в том числе и того места, где теперь построен его музей. Более зрелое его творчество принято относить к дадаизму, хотя сам художник избегал каких-либо ярлыков, охотно экспериментировал с техниками и материалами, увлекался беспредметными композициями.
Считается, что последние объясняются влиянием Василия Кандинского, с которым Пауль Клее был очень дружен в период преподавания в «Баухаусе», несколько лет они даже снимали вместе дом в Дессау. Что же касается вопроса, какой стране следует считать себя наследницей творчества Клее, то в этом смысле у художника была очень непростая биография. Родившись в Берне, Пауль Клее позднее принял немецкое гражданство и учился в Мюнхене.
В 1933 году, после прихода к власти фашистов, художник был обвинен в упадочничестве, покинул страну и нашел убежище в городе своего детства. Вот почему внук художника Александр Клее, глава фонда Пауля Клее и один из инициаторов строительства музея, назвал это событие «поздним воссоединением». Кстати, именно Александр Клее придумал построить экспозицию Центра таким образом, чтобы дать посетителям возможность познакомиться не только с почти четырьмя тысячами произведений Клее, но и с личностью художника, его жизнью, его друзьями и коллегами, с его эпохой. Значительной и очень интересной частью коллекции нового музея стали личные вещи живописца, игрушки, которые он делал для своего сына Феликса, а также подарки его друзей: Василия Кандинского, Франца Марка, Алексея Явленского и многих других. В музее можно увидеть коллекции, которые собрал сам Клее: ракушки, минералы; гербарии. Кроме того, в экспозицию вошли уникальные заметки, которые Клее делал, преподавая в «Баухаусе».
По мнению членов Фонда Пауля Клее, подобное разнообразие экспонатов не в меньшей степени, чем архитектура здания, помогло превратить музей «в живой, развивающийся организм, где можно не только изучать искусство, но и творить». Создавая этот музей, Ренцо Пиано остался верен принципу проектирования ad hoc (то есть спонтанного, произвольного рисования), который он в последнее время применяет все чаще. Архитектору с самого начала было ясно, что для коллекции такого глубокого и многостороннего художника, как Клее, не подойдет «обыкновенное» здание. Однако понимание того, каким именно должен стать музей, пришло, когда он с Бернардом Пляттнером (Bernard Plattner) из бюро ARB Architekten впервые осматривал участок под Берном, приобретенный для возведения музея, – живописное зеленое поле, полностью отвечающее названию местности (Schöngrün переводится с немецкого примерно как «красивая зелень»), в нескольких сотнях метров от которого находится кладбище с могилой Клее. Кстати, это соседство вызвало много нареканий и шуток по поводу частичного заглубления здания музея в землю. Пейзаж произвел сильное впечатление на Пляттнера и Пиано.
На фоне далеких Альп простирались покатые холмы, покрытые густым лиственным лесом. Идиллию нарушала лишь скоростная автострада, напоминавшая о том, что в нескольких минутах езды находится столица одной из ведущих европейских держав. Такое соседство поначалу очень смущало архитекторов, стремившихся создать в музее и вокруг него «спокойное и тихое» камерное пространство. Автострада стала настоящим камнем преткновения – одно из предложений даже предусматривало ее заключение в тоннель. Но в итоге Пиано нашел блестящее соломоново решение: шоссе было включено в проект, но отделено от музея земляной насыпью. Теперь автострада мчится параллельно фасаду здания, но так как нулевая отметка комплекса значительно выше уровня дороги, ее практически не видно. Да и с дороги, окруженной высокими насыпями, музей почти не просматривается – три «гребня» его волнистой крыши возникают в поле зрения водителей всего на несколько мгновений. Для Пиано подобная «бионическая» (в смысле взаимодействия здания и природы) интерпретация архитектуры не нова.
За несколько лет до Центра Клее архитектор закончил возведение здания Академии наук Калифорнии в Сан-Франциско, где он подобным же образом вписал здание в лесистую местность знаменитого Парка Золотых ворот (Golden Gate Park), обрамленного живописными холмами. Комплекс площадью 3 000 кв. м, в состав которого вошли и выставочные залы, и лаборатории, и образовательные корпуса, перекрыт «живой» крышей площадью 0,8 га. Покрытая слоем дерна, со временем она заросла травой, превратившись в несколько симметричных «холмов». Форму нового музейного здания архитектору тоже навеяли холмы, на этот раз швейцарские. Все началось с рисунка. Пиано изобразил три пологих холма, которые вполне могли бы быть природным образованием: их пропорции и взаимное расположение сообщали законченность великолепному пейзажу и прикрывали шоссе со стороны поля так, чтобы посетителям казалось, будто цивилизация осталась где-то очень далеко. Простота здания обманчива: значительная часть музея находится ниже нулевой отметки.
При строительстве пришлось вывезти 180 тыс. куб. м грунта. Во время этих грандиозных раскопок было найдено почти двести валунов ледникового периода. Два свидетеля доисторической эпохи теперь оформляют выход к озеру, расположенному на южной оконечности участка. Здесь же решили разбить ландшафтный парк, созданием которого занялась лично Марта Мюллер (соучредитель фонда, профинансировавшего строительство музея). Страстный коллекционер современного искусства, она решила выставить там шесть статуй из бронзы и патинированной стали кортен. Для этого студия Пиано и швейцарские ландшафтные дизайнеры Эдуард Нойншвандер (Eduard Neuenschwander) и Аня Бендорф (Anja Bendorf) разбили в юго-восточной оконечности участка Парк скульптур. Органичным фоном для шести скульптур стали березы. Природное и рукотворное прекрасно взаимодействуют, составляя великолепный контраст пейзажу со включенными в него фрагментами сада. Музейное здание в плане напоминает киль исполинского судна.
Надземная часть здания, те самые три «холма», нанизаны на «музейную улицу» – прямоугольную стеклянную галерею, тянущуюся на 150 м с севера на юг. Каждый метр профилированных стальных конструкций, из которых состоят гигантские арки холмов, несколько отличается углом изгиба. Трудно представить себе точность, с которой должны были быть изготовлены такие штучные металлоконструкции, особенно если учесть, что их суммарная длина составила 4 200 м, а длина сварных швов, которые все без исключения сделаны вручную, – почти 40 км. Однако такие формообразующие изыски – отнюдь не прихоть Пиано, известного своей страстью к нестандартным кровлям и сводам. Дело в том, что такая огромная самонесущая крыша подвергается большим нагрузкам – ветровым, температурным и влажностным. Она способна менять пропорции и размер даже при легком изменении температуры, ведь сталь, из которой изготовлен профиль, имеет значительный коэффициент теплового расширения.
Все эти неблагоприятные возможности были учтены при компьютерном моделировании, позволившем рассчитать оптимальную форму кровли. Под силой внешних воздействий, например тяжестью выпавшего снега, три волны крыши деформируются, но столь незначительно, что это никак не влияет на прочность конструкции. Это важно – достаточно вспомнить, что из-за обильных снегопадов в Европе уже обрушились кровли нескольких зданий. Эта же особенность позволяет высоким (до 19 м) наборным витражам не рассыпаться при резких колебаниях температуры. В первом, самом большом «холме» из стекла и стали расположились вестибюль, аудитория и образовательный центр.
В среднем – залы постоянной экспозиции и временных выставок. В меньшем – исследовательский центр и офисы администрации. При этом все галереи расположены на верх нем уровне здания – под эффектной изогнутой кровлей. Общая площадь экспозиционного пространства 1 700 кв. м. С помощью мобильных перегородок его можно «нарезать» на любое количество залов, что очень на руку кураторам. Интересно, что единовременно в музее выставляется не более 200 картин Пауля Клее – за счет постоянной ротации шедевров руководство Центра намерено привлекать дополнительных посетителей. Отдельного упоминания достойно необычное освещение экспозиции. Ренцо Пиано изначально стремился создать в выставочных залах таинственный полумрак: для него музей, расположенный неподалеку от кладбища, где похоронен великий художник, – это не только центр изучения творчества Клее, но и место памяти, наделенное сакральным значением. Это поэтическое желание архитектора совпало с насущной необходимостью.
Дело в том, что Пауль Клее нередко использовал нетрадиционные материалы, которые не выдерживают интенсивного освещения. Специалисты установили, что интенсивность освещения выше восьмидесяти люкс для некоторых работ просто губительна (для сравнения: отраженный свет Луны составляет примерно 0,2 люкса, а стандартное офисное освещение – около 400 люкс). Поэтому в музее используются только маломощные софиты и отраженный дневной свет. Итак, насладившись эффектным наружным видом здания, посетители проникают во чрево стального «холма» и оказываются в уютных камерных залах, из сумрака которых выступают неповторимые, яркие, загадочные полотна Клее. Экспозиционное пространство решено так лаконично и рационально, что сомнений в том, для чего и во имя кого строился этот музей, не остается. Архитектура при всей своей экстравагантности смогла стать идеальным фоном шедеврам, для которых предназначалась, и в этом главная заслуга Пиано.
